Прогнозы погоды – наш скромный вклад в дело Великой Победы
|
Генеральный директор ФГБУ «Авиаметтелеком Росгидромета» Марина Петрова
«Празднуя Победу, мы всегда будем вспоминать, какие качества нашего народа помогли одолеть врага. Терпенье. Мужество. Величайшая стойкость. Любовь к Отечеству. Пусть эти, проверенные огнем войны, качества всегда нам сопутствуют. И всегда Победа будет за нами». Маршал Г.К. Жуков
В 2014 году Гидрометеорологическая служба России, одна из старейших в мире, отметила 180 лет. История службы чрезвычайно богата и многогранна. Однако в данном материале хотелось бы рассказать о гидрометеорологическом обеспечении боевых действий Вооруженных сил в период Великой Отечественной войны как одной из ярких страниц деятельности службы.
Исторические факты
В начале XIXвека появилось множество предложений по созданию службы регулярных гидрометеорологических наблюдений в Российской империи. Они и явились основой проекта организации службы, за осуществление которого взялся выдающийся ученый и организатор академик Адольф Яковлевич Купфер.Именно по его инициативе было подготовлено обоснование создания Нормальной магнитно-метеорологической обсерватории и нескольких ее филиалов. Тринадцатого (25) апреля 1834 года, согласно «высочайшему соизволению», имевшему силу закона, подписанному императором Николаем I, в Санкт-Петербурге при Корпусе горных инженеров были учреждены Нормальная обсерватория и ряд ее филиалов.
На базе Нормальной обсерватории в 1849 году была создана Главная физическая обсерватория (ГФО). С этого времени началось на планомерной основе формирование регулярной сети метеорологических и магнитных наблюдений, печатание и распространение материалов наблюдений, создание метеорологического приборостроения и системы поверки приборов. В 1850 году в Эдинбурге А.Я. Купфер выступил с призывом к западным странам последовать примеру России, а также расширить международное сотрудничество. Как ни странно, резкому прорыву в сфере создания мирового метеорологического сообщества «способствовала» Крымской война… Это произошло14 ноября 1854 года. На английские и французские корабли в гавани и на внешнем рейде Балаклавы обрушился сильнейший ураган. Тогда у крымского побережья погибли свыше 30 судов. Буря нанесла такой ущерб англо-французской армии, что на метеорологию впервые обратили внимание не только ученые, но и государственные деятели. В феврале 1855 года, спустя всего три месяца после шторма в Балаклаве, была создана первая прогностическая карта погоды. Начали создаваться национальные метеорологические службы, а в 1871 году была учреждена Международная метеорологическая организация (с 1950 года – Всемирная метеорологическая организация).
В 1884 году академик М.А. Рыкачев подготовил проект «Программы по организации метеорологических наблюдений», предусматривающей создание единой инструкции для всех станций любого подчинения, которые должны были производить наблюдения приборами, прошедшими поверку и сравнение с образцовыми приборами ГФО.
Начавшаяся после Октябрьской революции Гражданская война и интервенция принесли огромный ущерб наблюдательной сети. Прекратили работу 1072 станции в европейской части России и 461 станция – в Сибири. В 1918 году ГФО получала сводки лишь от 17 станций страны и ни одной сводки из-за границы. Но уже к 1920 году обсерватория получала данные наблюдений с 356 станций, а к 1923 году на территории России действовало 673 станции. Именно в это трудное время, еще до окончания Гражданской войны, 21 июня 1921 года Совет народных комиссаров РСФСР принял «Декрет об организации метеорологической службы РСФСР», подписанный В.И. Лениным. Служба бурно развивалась. В 1936 году ЦИК и СНК СССР приняли постановление об организации Главного управления Гидрометеорологической службы при Совете народных комиссаров СССР (ГУГМС при СНК СССР).
Гидрометслужба в годы войны
На июнь 1941 года на территории СССР функционировало 3947 метеорологических, 190 аэрологических, 240 авиационно-метеорологических станций, 4463 гидрологические станции и поста. Работало научно-техническое издательство, было создано 4 завода по выпуску гидрометеорологических приборов и ряд других организаций. К этому времени в системе ГУГМС работало около 30 тысяч сотрудников, в том числе более 3,5 тысячи специалистов с высшим и средним специальным образованием. Реалии Великой Отечественной войны потребовали включения Гидрометслужбы СССР в состав Вооруженных сил страны. 15 июля 1941 года было создано Главное управление Гидрометслужбы Красной армии – ГУГМС КА. Главное управление Гидрометслужбы и ЦИП (Центральный институт погоды, с 1943 года – Центральный институт прогнозов) вошли в состав Наркомата обороны с непосредственным оперативным подчинением Генеральному штабу, а в штабах фронтов и армий были созданы гидрометеорологические отделы. С первых дней войны Гидрометслужба страны стала работать для фронта.ГУГМС КА обслуживало метеорологическими прогнозами, климатической информацией, аналитическими обзорами и практическими рекомендациями командование частей Народного комиссариата обороны и Народного комиссариата Военно-морского флота, а также развертывало гидрометеорологическую службу на территории военных действий. Наряду с этим ГУГМС КА по-прежнему осуществляло гидрометеорологическое обеспечение нужд народного хозяйства.
В это сложное время Гидрометслужбу возглавил известный полярник и ученый, Герой Советского Союза, генерал-лейтенант Евгений Константинович Федоров. Гидрометеорологическое обеспечение боевых действий Вооруженных сил в период Великой Отечественной войны 1941–1945 годов является одной из ярких страниц деятельности службы, внесшей ощутимый вклад в Великую Победу. В годы Великой Отечественной войны наша служба располагала значительным научным арсеналом, применимым для военных целей. Дав заметный толчок развитию метеорологии и гидрологии, война потребовала от ученых и практиков большой доли отдачи и ответственности. Метеоинформация приобрела «ценность особого вида оружия».
До 22 июня 1941 года в Центральный институт погоды стекались сведения о погоде со всех советских и многочисленных зарубежных метеостанций. Но с первого же дня войны уже не было единой «мировой» погоды. Воюющие стороны засекретили свои метеосводки, идущие в эфир. Для этого применялся свой собственный метеорологический шифр. При малейшем подозрении, что цифры перехватываются и расшифровываются противником, код немедленно менялся. Метеоданные сделались подлинной военной тайной. По мере отступления наших войск вместе с оставленными городами закрывались бесценные для синоптика точки. Приходилось работать с неполными картами, на которых целые страны выглядели белыми пятнами. Так появился ныне привычный термин «обрезанная карта». Использовалась каждая возможность расширить рамки «обрезанной карты». В тяжелейшем 1942 году были сделаны попытки получить сведения о погоде с оккупированной немцами территории. Среди партизан, действовавших в Белоруссии и на Смоленщине, находились люди, знакомые с методикой метеорологических наблюдений, умеющие работать с приборами. Они становились добровольными метеорологами-наблюдателями. Добытые ими сведения о погоде шли в эфир. Сводки, содержавшие метеорологическую информацию, поступали в Центральный штаб партизанского движения в Москве, а отсюда цифры шли по разным адресам: в штабы армий, в авиацию дальнего действия, в Центральный институт прогнозов.
Конструкторы с непосредственным участием работников Гидрометслужбы в невероятно короткие сроки создали компактную метеостанцию, состоящую из двух небольших чемоданчиков. Единственные в своем роде десантные автоматические радиометеостанции доставлялись авиацией в немецкий тыл и четыре раза в сутки автоматически «выходили» в эфир, посылая сигналы на расстояние нескольких сотен километров и давая тем самым надежную информацию о погоде на летных трассах.
В ходе проведения всех крупных военных операций Генеральный штаб давал задание ГУГМС КА на подготовку всесторонних сведений об ожидаемой гидрометеорологической обстановке. Вот только некоторые примеры:
Личный состав всех видов гидрометеорологических подразделений во время войны был переведен на военное или полувоенное положение. Это обеспечило четкую работу гидрометеорологических станций и постов, производственных учреждений и служб, учебных заведений и позволило сохранить уникальные кадры специалистов Гидрометслужбы. Большая часть сотрудников институтов была эвакуирована. Так, сотрудники Главной геофизической обсерватории (ГГО) и Государственного гидрологического института (ГГИ) были перевезены из Ленинграда в Свердловск. Часть сотрудников ГГИ была эвакуирована в Архангельск и Мурманск. Из Москвы в Свердловск была вывезена часть сотрудников Центрального института погоды (ЦИП). На базе эвакуированных подразделений в августе 1941 года в Свердловске был создан Институт гидрометеорологии Красной армии.
За годы Великой Отечественной войны большая группа специалистов ГУГМС КА за образцовое выполнение заданий Красной армии была награждена орденами и медалями. Разразившаяся война прервала мирный ход жизни, рушились все планы. Одних война застала в блокадном Ленинграде, других в Москве за учебой в Высшем гидрометеорологическом институте (до войны Московский гидрометеорологический институт); многие, по меркам военного времени, очень быстро заканчивали курсы метеорологов-наблюдателей и радистов. Для Победы необходима была хорошо отлаженная работа метеорологов, которая была подчинена требованиям военного времени: малочисленные коллективы станций вели непрерывные гидрометеорологические наблюдения, постоянно передавали в центры сводки погоды (радиосвязь и передача оперативной информации были переведены на особый режим), и, как итог, – составлялись прогнозы погоды для фронта.
Лучше всего тот сложнейший и тяжелейший период иллюстрируют несколько конкретных историй о работниках Гидрометслужбы, посвятивших всю свою жизнь метеорологии.
Авиаметцентр «Пулково» в годы Великой Отечественной войны
Коллектив АМЦ «Пулково» пережил череду тяжких испытаний в суровые страшные годы для всего нашего народа. Пройти достойно через горнило Великой Отечественной войны, черные дни блокады нашим коллегам помогли беспримерное мужество, патриотизм и высокий профессионализм.
Из воспоминаний Евгении Семеновны Войтенко, синоптика с сорокалетним стажем… «Случилось так, что первой жертвой немецкой бомбежки в Ленинградском УГМС стала синоптик АМСГ Виктория Пекарская. В самом конце августа в ее дом попала бомба. Когда откапывали завал, она была еще жива, подавала сигналы. Ее откопали еще теплую, но уже мертвую, она задохнулась. Вика Пекарская была очень красивая, пышные, светлые волосы, большие глаза. Ее гибель нас потрясла, это была первая гибель нашего товарища. Со временем чувства притупились, жертв стало очень много».
В первые дни войны ушел на фронт начальник АМСГ В.А. Колесников, записались добровольцами и погибли в боях за освобождение Родины старшие техники А.П. Мальцев и А.Г. Копецкий. Ушел в партизаны Петр Солуянов, где погиб смертью героя, – тот самый Петр Солуянов, который строил первую метеоплощадку для организации метеорологических наблюдений в аэропорту. Перечислить имена всех воевавших, погибших, работавших в блокадном городе работников АМСГ невозможно, но то, что большинство из них были людьми мужественными и патриотично настроенными, – факт.
Сохранились воспоминания о синоптике Нине Михайловне Леонтьевой, которая добиралась на дежурство в АМСГ под минометным огнем немцев, она не знала, что АМСГ была уже эвакуирована в город. Но не могла и представить, как можно не явиться на работу, даже если вокруг рвутся мины. В самом конце августа 1941 года АМСГ была перебазирована в город, а в 1942 году обосновалась на аэродроме Смольное (более позднее название – аэропорт Ржевка).
После ухода на фронт начальника АМСГ В.А. Колесникова в 1941 года руководил работой АМСГ Л.Л. Рупперт, то есть и в блокаду Ленинграда синоптики гражданской авиации по-прежнему оставались на посту. На долю этих людей выпала непростая миссия обеспечивать метеорологической информацией экипажи, совершавшие перелеты по измененной трассе Москва – Ленинград. Авиационные метеорологи, как и все ленинградцы, жили в суровых условиях. Из воспоминаний синоптикаЕвгении Семеновны Войтенко, которые лучше всего говорят о блокадных буднях Ленинграда. «27 ноября 1941. Люди очень ослабели. Есть уже опухшие от голода, многие жалуются, что нет сил работать. Изматывают частые воздушные тревоги и хождение на работу и домой пешком. Переживаем за Москву. 9 декабря 1941. Возвращаясь с работы, прямо на улице умер наш кассир. 30 января 1942. Холодно, темно. Работаем по суткам, чтобы меньше тратить сил на хождение. Люди изменились до неузнаваемости. Клаву Уханеву, такую хорошенькую, трудно узнать. Многие не только изменились внешне, но просто теряют рассудок. …В семьях происходят целые трагедии. У Ирины Львовны Гольдербейтер умер от голода ее любимый сын, ее гордость, 16-летний мальчик. Муж от голода сошел с ума, сама она при смерти, чудом держится ее младшая дочь».
Таковым было страшное лицо блокады…
Укрепление трудовой дисциплины
Но чем меньше становилась блокадная пайка, тем сильнее ужесточалась дисциплина. В воскресный день 12 октября 1941 года вольнонаемные сотрудники УГМС и АМСГ дали торжественную клятву защищать Родину до последней капли крови. С 26 ноября каждые понедельник, среду, пятницу начинают проводиться политбеседы – начало в 8:30 утра. За опоздание на работу 9 ноября 1941 года на 37 минут машинистку секретно-информационной части С.Н. Охоцинскую предают народному суду. За самовольный уход с работы (это могло быть и несколько минут) 31 октября 1941 года синоптикам АМСГ Зенько и Ляленковой объявлен выговор и снижение зарплаты на 100 рублей сроком на 2 месяца.
За стояние в очереди за папиросами в рабочее время старшему технику АМСГ тов. Нуйкевичу объявлен «на первый раз строгий выговор». «Предупреждаю всех служащих и рабочих Управления, что впредь за подобные поступки мною будут приниматься строгие меры взыскания, вплоть до немедленного увольнения с работы. Начальник Управления ГМС Семенов Г.А.». Жестоко. Но кто знает, может быть, «ежовые рукавицы» и страх сурового наказания помогли многим сохранить рассудок и просто выжить?.. Несмотря на все трудности и страдания, сотрудники АМСГ продолжали «давать погоду».
Работа коллектива АМСГ в тяжелейших условиях блокады Ленинграда получила высокую правительственную оценку.
На службе великой страны
Наши героини посвятили всю свою жизнь метеорологии. С большим интересом и полной ответственностью за порученное дело они всегда выполняли свою работу, а добросовестным отношением к работе и чутким вниманием к людям заслужили большое уважение коллектива.
Евгения Прокопьевна Блюденова В 19 лет ушла на фронт. После ускоренных военных курсов в Челябинске училась на шестимесячных курсах радистов, а в январе 1943 года попала на фронт в дивизион связи радистом. Воевала Евгения Прокопьевна на Белорусском фронте под командованием К.К. Рокоссовского. Еще в первые месяцы войны радиосвязь наглядно доказала свое превосходство перед проводной связью в маневренных условиях современного боя и разведывательных операциях. Была награждена медалью «За Победу над Германией», в июле 1945 года – медалью «За боевые заслуги», в мае 1947 года – медалью «За взятие Кенигсберга» и орденом Отечественной войны.
Елена Николаевна Будилина В 1941 году была студенткой 4-го курса географического факультета Ленинградского университета и проходила с тремя подругами практику на гидрометеостанции Дербент на Каспии. В июле 1941 года вернулась в родной Ленинград. С марта 1944 по 1951 год работала в Гидрометеослужбе Краснознаменного Балтийского флота. Зимой обеспечивала флот данными о ледовой обстановке и ледовыми прогнозами по Ладожскому озеру и Финскому заливу, а позже и Моонзунду, а летом для подводников составляла прогнозы уровня моря. Работала в Ленинграде, в Кронштадте, Лужской военно-морской базе, в Таллине и Порккала-Удд (Финляндия). С 1952 по 1961 год работала в Баку в морской обсерватории Каспийской военной флотилии, а с 1961 года до выхода на пенсию – в Горьковском бюро погоды инженером-синоптиком. Стихи Елены Николаевны дополняют ее рассказ о Ленинграде.
Екатерина Алексеевна Сурина В 1941 году по окончании школы, оказавшись в Ленинграде, была эвакуирована в Уфу, где записалась на курсы радистов. По окончании курсов на «отлично» была направлена учиться во Фрунзе, в школу радиоспециалистов РЭСОС (радиоэлектросветооборудования самолета). По окончании школы радиоспециалистов РЭСОС, в 18-летнем возрасте направлена работать в Читу, а уже потом, в 1944 году, мобилизована в армию. Служить довелось в артиллерийском полку № 750, полк располагался в Чите на городском кладбище, где были установлены зенитки. После демобилизации в октябре 1945 года вернулась в Горький и с 1946 года приступила к работе на метеостанции в качестве радиста. В 1981 году Екатерина Алексеевна, уже будучи на пенсии, устроилась радистом-радиолокаторщиком в цех № 50.
Евгения Васильевна Романовская Говорят, что женщине на войне не место. Но только если она не военный синоптик. Прогнозы погоды, которые составляла во время Великой Отечественной инженер-капитан Евгения Васильевна Романовская, выручали бойцов и на своей территории, и в тылу врага. Как только началась война, все страны мира засекретили информацию о погоде. Немцы находились в более выгодном положении. Их территория была на западе, наша – на востоке; противники по своей погоде могли как-то предположить, какое небо у нас. У русских же перед врагами было одно преимущество: фашисты, как ни старались, не могли разгадать нашу «шифровку» погоды. В ней было очень много комбинаций из цифр, каждая из которых что-то да обозначала. Эту секретную «азбуку» 20-летняя Евгения изучала в то время в Московском высшем военном гидрометеорологическом институте Красной армии. Она специально перешла с гидрологического факультета на метеорологический, чтобы попасть на фронт. Правда, женщин-синоптиков тогда на вражескую территорию не посылали, берегли как зеницу ока – мало их было. Свои первые военные прогнозы погоды Евгения Романовская сделала летом 1943 года, когда после 4-го курса ее отправили на практику в 1-ю воздушную армию на Западный фронт. Четыре месяца она сообщала летчикам, какие сюрпризы их ожидают в небе. Будучи столько лет синоптиком, Евгения Васильевна, как ни странно, осталась верна словам из песни «У природы нет плохой погоды» – ее надо только точно предсказывать.
Анна Шляпкина Говорят, что из песни слова не выкинешь. А по-моему, если оно потеряется, ничего страшного и непоправимого не произойдет. Ну рассердится пара меломанов, выучивших шлягер наизусть... А вот если военный радист не успеет записать хотя бы один символ переданной шифровки, жди беды. Помните, в фильме «Турецкий гамбит» русская армия направилась вместо Плевны в Никополь из-за того, что в шифровке был неправильно указан всего один код? За каждым символом скрываются сотни человеческих жизней. Представляете, какая колоссальная ответственность? Радисты очень берегли аппаратуру. Однажды дивизион, в котором служила Анна, ехал на машине по горному серпантину. Дело было в Карпатах. Внезапно автомобиль потащило вниз, в пропасть. Лейтенант закричал: «Быстро выпрыгивайте все, кроме Ани и Вали! Они остаются в кузове с аппаратурой!» В 1945 году война для Ани не закончилась, ее отправили в Германию, от куда она вернулась только в 47-м. Была награждена медалями – «За оборону Сталинграда», «За боевые заслуги», «За победу над фашистской Германией».
Ольга Тарасовна Сидорова Ольга Тарасовна проработала в Верхне-Волжском управлении по гидрометеорологии 57 лет и внесла свой вклад в летопись нашей Гидрометслужбы. Мы очень гордимся этим человеком. В годы Великой Отечественной войны она служила на Дальнем Востоке, не совершила больших подвигов, но, выполняя все необходимые работы, помогала Советской армиивести успешные сражения. Военная жизнь Ольги Тарасовны проходила в 7-м отдельном разведывательном авиационном полку при 10-й воздушной армии, который базировался в 10 км от Хабаровска. В полку было три эскадрильи. За оперативность в работе при перебазировании полка на командный пункт села Балстово (вблизи границы с Манчжурией), откуда производились боевые вылеты самолетов в глубокий тыл врага, Ольгу Сидорову наградили медалями «За боевые заслуги» и «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов». В 1977 году она была награждена знаком «Отличник Гидрометслужбы СССР».
Александра Васильевна Мохова, в девичестве Кириллова В июне 1941 года Александра окончила 10 классов школы № 18 в г. Горьком. Мечтала поступить в индустриальный институт. 16 июня был школьный выпускной, а 22 – «грянул гром»... Шурочка все-таки поступила в индустриальный институт, но проучилась недолго. Часто собираясь бывшим классом, юноши и девушки обсуждали только одну тему – войну: сводки о боевых действиях с фронта, желание уйти воевать... Комсомольцы-добровольцы решили окончательно и бесповоротно. Осенью 1941 года практически всем классом ребята пришли с просьбой отправить их на фронт в военкомат, где им ответили, что юноши так и так скоро получат повестки, а труд девушек необходим в тылу, но... и фронту нужны медсестры, санитарки, радистки. Кто-то из одноклассников Шурочки вспомнил, что, учась в школе, она занималась еще и в аэроклубе им. В.П. Чкалова. Узнав об этом, комиссар предложил ей пойти на курсы авианаблюдателей, которые Александра окончила в марте 1942 года. Девушка получила направление на должность метеонаблюдателя в третью авиадивизию дальнего действия. Она располагалось под Москвой в Монино. Самолеты дивизии летали бомбить Берлин... Награждена орденом Отечественной войны и медалями «За победу над Германией 1941–1945 годов», «За победу в Великой Отечественной войне, 20 лет» (а также 30, 40, 50 лет). Награды не только за боевые, но и трудовые заслуги имеет Александра Васильевна. Она является ветераном труда и награждена значком «Отличник метеослужбы».
Вера Васильевна Кучма В 1943 году в составе американской делегации в наш город приезжал известный метеоролог Россби. Ученый долго через переводчика общался с нашими синоптиками, особенно его заинтересовали бланки, по которым рассчитывают опасные погодные явления. Эти бланки у нас называют эмма-граммы, а в Америке россби-граммы. На них наносят кривые изменения давления, ветра, температуры и так далее. «Сразу чувствуется женская рука!» – заметил Россби, рассматривая бланк, и даже забрал с собой в США несколько образцов, расчерченных рукой Веры Васильевны.
О курсах авиаметеорологических наблюдателей, организованных управлением Гидрометеослужбы при Московском военном округе, Вера узнала от подруги, работавшей в горьковском бюро погоды. Четырехмесячная программа оказалась насыщенной, приходилось много заниматься, изучать работу приборов. Данные о погоде тогда считались секретной информацией и передавались в закодированном виде. Сначала девушка работала техником-наносителем. В 1942 году, как принято говорить – без отрыва от производства, Вера самостоятельно выучилась на инженера-синоптика. Ей, так же как и ее коллегам, приходилось обслуживать аэродромы, которых в Горьком было несколько. Синоптики выезжали туда и на месте консультировали летчиков, составляли прогноз по всему летному маршруту. И очень переживали, ведь ошибка в прогнозе могла стоить летчику жизни.
И сегодня Росгидромет продолжает выполнять свои функции, сохранив основные технические кадры и специалистов, традиции и самостоятельность организации. В преддверии 70-летия Великой Победы, дорогие ветераны, позвольте поздравить вас с праздником Великой Победы!
В этот священный день мы низко склоняем головы перед светлой памятью погибших, в жестоких боях отстоявших свободу и независимость Родины, и отдаем глубокую дань уважения тем, кто героически прошел долгими тернистыми боевыми дорогами, а потом возродил родную землю из пепелища. Нет таких слов, которыми можно было бы в полной мере передать всю благодарность за ваш бессмертный подвиг в самой жестокой войне. С праздником Победы!
|
|
.jpg){kind=spacer}  
Сурина Екатерина Алексеевна
Романовская Евгения Васильевна
Прием синоптических данных на слух
На снимке радистка Анна Шляпкина (слева) с боевой подругой
Мохова Александра Васильевна
Кучма Вера Васильевна
Коллектив в военное время
Дежурная смена синоптиков
Будилина Елена Николаевна
Блюденова Евгения Прокопьевна
|